#НашиИменитыеЗемляки#Краеведение#Сызрань#Музей
Иван Иванович Дмитриев – русский Лафонтен.
(продолжение - о молодых и зрелых годах, становлении его как поэта).
В этом году исполняется 260 лет со дня рождения нашего земляка, яркой личности - Дмитриева Ивана Ивановича (21 сентября 1760 - 15 октября 1837). В предыдущей публикации был рассказ о его малой Родине – селе Троицком, о вкладе рода Дмитриевых в историю нашего края. Сегодняшний наш рассказ - о последующих годах его жизни.
В семилетнем возрасте родители отправили Ивана в Казань к деду – отцу его матери – Афанасию Алексеевичу Бекетову. Здесь началось его обучение в частном пансионе француза Манженя, где уже находился его старший брат Александр. Через год дед переехал жить в Симбирск. Там мальчики стали учиться в пансионе поручика Кобрита. Мальчики приезжали на родину на летние каникулы.
Обучение сына в частном пансионе семья не потянула, и Иван вернулся в деревню, где доучивался под руководством отца. «На одиннадцатом году моей жизни прекратился решительно курс моего учения, когда я во франц. языке не дошел еще до синтаксиса, а в немецком остановился на глаголах» писал в своих воспоминаниях «Взгляд на мою жизнь» Дмитриев.
Однако маленький Ваня еще в пансионе Манженя «уже с десяти лет набил голову мечтательными приключениями», начитавшись тогдашних переводных романов: «Тысяча и одна ночь», «Шутливые повести» Скарона, «Похождения Робинзона Крузо», «Приключения маркиза Г***». Последнее произведение аббата Прево было даже поводом к тому, что Дмитриев самостоятельно выучился читать по-французски. Дочитав четвертый том, он узнал, что последних двух томов еще не было в переводе, а между тем роман его чрезвычайно заинтересовал. Один из знакомых принес ему недостающие тома, но на французском языке. Нечего было делать: Ваня принялся читать с помощью словаря и «наконец», говорит он в Записках, «этот отважный подвиг был для меня эпохою, с которой начал я читать французские книги, уже не поневоле, а по охоте».
Иван настолько хорошо освоил французский язык, читая и переводя романы из родительской библиотеки, что впоследствии смог переводить особенно полюбившиеся ему басни Лафонтена. И не просто построчно переводить, а художественно, с рифмами. Настолько увлекли его басни, что он пробовал сочинять их сам.
С 1768-1774 г. каждое лето Иван Дмитриев проводил в родовом имении, где работал над своими произведениями. Особенно «пиитическим», по признанию самого поэта, для него был 1794 год, он писал: «Я провёл его посреди моего семейства, в приволжском городе Сызрани». Панорамы волжской природы, “живописные виды реки Крымзы” будили воображение поэта.
В 1772 году оба брата - Иван и Александр - были записаны на службу в лейб-гвардии Семеновский полк и «уволены в отпуск до совершеннолетнего возраста».
В 1773 году, с началом Крестьянской войны под предводительством Емельяна Пугачева, семья Дмитриевых уезжает из Симбирска в Москву. Когда опасность миновала, мать с младшими детьми возвратилась обратно.
Состояние Дмитриевых было расстроено Пугачёвским бунтом, поэтому в мае 1774 года оба брата – 14-летний Иван и 17-летний Александр – отправились в Санкт-Петербург. Здесь они были определены рядовыми в полковую школу Семёновского полка.
Сослуживцам очень полюбился Иван - весёлый, но очень дисциплинированный юноша, прекрасный рассказчик и поэт. Самые длинные истории он умел рассказать содержательно, но в то же время очень кратко.
В января 1775 года новобранец Иван Дмитриев окажется очевидцем казни Емельяна Пугачева. Позже в своих воспоминаниях «Взгляд на мою жизнь» Дмитриев об этом подробно напишет. И именно его воспоминания использует впоследствии А. С. Пушкин при написании романа «Капитанская дочка».
Через год службы, произведенный, вместе с братом, по ходатайству дяди, сенатора Никиты Афанасьевича Бекетова, через чин прямо в фурьеры, молодой Дмитриев получил годовой отпуск и уехал с братом на родину.
Возвратившись в Петербург, Дмитриев провел несколько лет «в скучной офицерской службе, между строев и караулов». Здесь, с 1777 года, начались его первые опыты «в рифмовании», как скромно выражается он в записках. Многие опыты были отправлены им в огонь. Брат считал Ивана «жалким рифмотрепателем» и «невеждой». Это так задевало будущего Лафонтена, что он перестал показывать свои стихи брату и товарищам. Образцами в стихотворстве Дмитриев считал Сумарокова и Хераскова.
Но если стихи Дмитриева терпели неудачу, то за переводы с французского небольших прозаических сочинений платили книготорговцы. В последующие годы Дмитриев публиткует свои произведения в периодических изданиях – журнале «Утро», газете «Утренние часы» и других.

Только после того, как Дмитриев близко сошелся с Николаем Михайловичем Карамзиным, будущим создателем одного из первых обобщающих трудов по истории России «История государства Российского», он попал в ту колею, которая вывела его к славе.
Это произошло так: в 1783 году, после пансиона, 17-летний Карамзин приехал в Петербург, так как с рождения был записан в Преображенский полк. С письмом от Дмитриева-старшего Николай явился к Ивану. Сводные братья бросились друг другу в объятья. Однако попасть в полк Николаю не удалось. И Карамзин стал зарабатывать переводами с немецкого, но через год смерть отца вынудила его покинуть Петербург и вернуться в Симбирск. С этого времени Иван Дмитриев стал ближайшим другом и соратником Николая Карамзина. Хотя Иван был старше Николая на шесть лет, он считал себя его последователем.
Мало кто знает, что они были связаны не кровным, но родством. Первая их встреча произошла в Симбирске в 1770 году. «…старший брат мой и я, 10-летний отрок, - пишет Дмитриев, - находились на свадебном пиру. В толпе пирующих увидел я в первый раз пятилетнего мальчика, которого русская нянюшка подводила за руку к новобрачной. Это был будущий наш историограф Карамзин. Отец его, симбирский помещик, отставной капитан Михайла Егорович соединился тогда вторым браком с родною сестрою моего родителя, воспитанною по ее сиротству в нашем семействе».
Карамзин не помнил своей матери – она умерла, когда ему было три года, но утверждал, что унаследовал ее сентиментальный нрав и доброту. Таким же нравом обладала и его мачеха Евдокия Гавриловна – родная тетка Ивана Дмитриева, которая, как вспоминает баснописец, воспитывалась в их семье. Мягкая, добрая, она относилась к пасынкам с вниманием и любовью, и потому ее раннюю смерть восьмилетний Коля пережил как тяжелое потрясение.
Дмитриев долгие годы искал союзника и одновременно взыскательного критика для своих литературных опытов, и основательный и вдумчивый Карамзин более всех подходил для этой роли.
«Год мы были неразлучны», - пишет Иван Иванович. Общим литературным домом стал дом Михаила Матвеевича Хераскова. По свидетельству И.И. Дмитриева, молодые поэты «вменили себе в обязанность» стараться получить доступ к «патриарху современных поэтов» и заслужить его внимание. Не менее важным для начинающих литераторов было сближение с Державиным. Когда Карамзин приступил к изданию «Московского журнала», Дмитриев принял в нем самое деятельное участие. Первый номер журнала почти целиком состоял из сочинений Карамзина, Державина и Дмитриева. Последний относился к своим «безделкам» с иронией, но популярность «Московского журнала» заставила его всерьез задуматься о литературе. Теперь Николай Михайлович был для него не только другом, но и руководителем в литературных занятиях, советами которого поэт очень дорожил. В 1791 году в «Московском журнале» появился целый ряд произведений Дмитриева, из которых публика особо выделила сказку «Модная жена» и песню «Голубок», которая тут же была положена на музыку и стала очень популярной.
Вскоре Карамзин приступил к изданию «Аглаи» и «Аонид» - Дмитриев и тут принял самое активное участие. Отставать от преуспевающего в литературе земляка Иван Иванович не собирался, и как только появился карамзинский сборник «Мои безделки», вдогонку за ним по литературному трапу выскочили в 1795 году «И мои безделки». Вряд ли это можно назвать соперничеством, – скорее, дружеским состязанием и озорством.
Друзья подолгу не виделись: Карамзин жил в Москве, Дмитриев служил в Петербурге. Поистине высокую суть отношений земляков можно понять через их письма.
Вот Иван Иванович на родине, в «приволжском городе Сызрани». Залив Волги. Бурлаки тянут лямку, и тянется вместе с ней грустная народная песня. Русское раздолье. Ширь полей сливается с небом и уходит в бесконечность. Все располагает к творчеству. Этот 1794 год Дмитриев назовет «лучшим пиитическим годом». В сызранском доме отца поэт написал свои лучшие произведения: оды «Глас патриота на взятие Варшавы», «Ермак», сатира «Чужой толк», сказки «Воздушные башни» и «Причудница». Произведения – одно за другим – он отсылает Карамзину. «С каким нетерпением ожидал от него отзыва, - пишет поэт в своих мемуарах. – С какой радостью получал его. С каким удовольствием видел стихи мои уже в печати! Каждое письмо моего доброго друга было поощрением для дальнейших стихотворных занятий».
В начале июня 1794 года Дмитриев совершил на парусном судне путешествие по Волге от Сызрани до Сарепты. Во время этого странствия им были написаны ода «К Волге» и сказка «Искатели фортуны».
После 1796 г. Иван Иванович часто посещал село Богородское, куда перебралась вся семья Дмитриевых после того, как в пожаре 1795 года сгорел дом в Сызрани. В Богородицком Дмитриев написал оду «Освобождение Москвы» (об изгнании из столицы поляков в начале XVII века), а также много разных мелких стихотворений и басен. Здесь появилось “Послание к Карамзину”, написанное в ответ на его послание. Послание к Дмитриеву напечатано в сборнике «Сочинения Карамзина» Т.1. Издание 1814 г. Экземпляр этого сборника хранится в фондах Краеведческого музея города Сызрани.
В родные места И. И. Дмитриев приезжал также в 1812-1818 годах, когда он написал «Деревенские элегии».
Последний раз поэт посетил Богородицкое ранней осенью 1819 года.

Сызрано-Богородские годы жизни Дмитриева оказались наилучшими в творческом развитии поэта. В это время чётко определились литературные взгляды писателя, появилось наибольшее количество его произведений, окончательно упрочилась литературная слава.
Выйдя в отставку, Иван Иванович поселился в Москве. Он купил близ Красных ворот деревянный домик с маленьким садом, переделал его снаружи и внутри, украсил небольшим числом эстампов и скульптурой.
В этом доме постоянно собирались московские писатели, говорили и спорили о литературе, читали свои новые произведения. Эта насыщенная желанным общением жизнь была прервана с отъездом поэта на службу в Петербург, а возобновилась в 1814 году, когда Дмитриев вернулся в Москву.
Он состоял председателем комиссии для оказания помощи жителям Москвы, пострадавшим от нашествия французов. Исполнив это последнее поручение императора Александра I, за успешное выполнение которого он был награжден чином действительного тайного советника и орденом Владимира I степени, Дмитриев окончательно оставил службу. Теперь он почти безвыездно жил в Москве. Выстроил небольшой, но уютный, «барский» домик с садом, и снова здесь стали собираться поэты и писатели. Поэт Вяземский, вспоминая дом Дмитриева на Спиридоновке, писал:
Я помню этот дом, я помню этот сад.
Хозяин их всегда гостям своим был рад,
И ждали каждого с радушьем
теплой встречи
Улыбка светлая и прелесть умной речи.
Болезнь Карамзина весной 1826 года напугала Дмитриева и заставила задуматься об организации путешествия с ним за границу. Но осуществить задумку не удалось – Николай Карамзин умер 3 июня 1826 года.
Смерть друга и соратника подкосила Ивана Дмитриева и как будто лишила духовной опоры. Дмитриев совсем перестал писать. В 1836 году, через десять лет после смерти друга и незадолго до своей кончины, Иван Иванович навестил семейство Карамзиных в Дерпте.
В последние годы своей жизни И. Дмитриев серьезно работал над воспоминаниями.
В историю литературы Иван Иванович Дмитриев вошел как блестящий сатирик, поэт, драматург. Его творчество содействовало упадку ложно-классического направления, а стихотворный язык освободил поэзию от тяжелых, устарелых форм, сделал ее легкой и пластичной. Так что и здесь имя Дмитриева заняло место рядом с именем Карамзина: первый явился преобразователем поэтической речи, второй – речи прозаической. И тот, и другой – были и остаются патриотами малой своей отчизны и великой державы под названием Россия.