Так о чем же еще писалось в «Красном Октябре» в первые дни 1925 года?

1 ЯНВАРЯ 1925 ГОДА (ЧЕТВЕРГ). № 45 (продолжение).

Традиционно на первой странице газеты помещались международные новости. Преподносились они под сильным идеологическим креном. Об этом свидетельствуют уже заголовки статей: «Ужасы капиталистических застенков», «В тисках капиталистов», «Как расправляется буржуазия с рабочими». С искривленным от злобы лицом изображался лорд Керзон, названный «палачом английских рабочих».

 

 

Газета иллюстрировалась в этот период только рисунками. Качество их было достаточно высоким. Они передавали и портретное сходство, и эмоциональное состояние изображаемых. Один из таких рисунков иллюстрировал посещение крестьян редакции газеты. Под рисунком подпись: «Крестьяне-ходоки из деревни Новоселки Троицкой вол., Максимов и Михайлов, беседуют в редакции «Красного Октября» о своих деревенских делах. Между прочим, эти оба крестьянина выписали «Красный Октябрь» на целый год». Чувствуется в последних словах рекламный призыв.

 

Объявление с призывом подписки на 1925 год регулярно размещалось в конце последней полосы (текст приведен в иллюстрации).

 

Большая часть газетных статей посвящалась сельской жизни. Крестьянское население Сызранского уезда почти в 5 раз превосходило число жителей города Сызрани, и газета больше адресовалась сельчанам. Много информации касалось ситуации в конкретных селах. Писалось о новых принципах землеустройства в с. Никольском, об открытии клуба в пустующей школе пос. Сборно-Симоновский, о работе избы-читальни в с. Сосновый Солонец. Есть и критика. Вот лишь один пример:

«Как в лесу.

– Живем как в лесу, молимся колесу – говорит молодежь поселка Махового Сызранской волости, когда ее спрашиваешь о жизни поселка. Никакой культурной работы нет в поселке. Безобразия молодежи, драки… А ведь поселок находится недалеко от города. Раскачайся молодежь, стряхни темноту! (Темный)».

Лишь на последней странице несколько публикаций отражали городскую жизнь. В рубрике «Хроника» сообщалось, что «ввиду того, что Госпланом не утверждена смета на постройку гидроэлектрической станции в Сызрани, таковая откладывается до осени 1925 года». Речь идет о строительстве знаменитой Сызранской ГЭС, сооружение которой отдельной строкой было включено в План ГОЭЛРО в конце 1924 года.

Традиционно последняя полоса была заполнена большим количеством рекламы и объявлений. Через газету осуществлялась связь между членами различных организаций. Так, например, «Все члены и кандидаты РКП, а также РЛКСМ Сызранской организации» приглашались в воскресенье, 4 января к 2 часам дня в здание Укома на собрание с повесткой дня: Доклад тов. Караковского на тему: «Ленинизм или троцкизм».

3 ЯНВАРЯ 1925 ГОДА (СУББОТА). № 46.

На первой странице газеты выделяется статья под названием «Тюрьмы и узники Болоньи» с подзаголовком «Ульяновская губерния – шеф Болоньских тюрем». Начинается она словами: «С 1 по 7 января в пределах нашей губернии будет проводиться неделя МОПР [МОПР – Международная организация помощи борцам революции. Создана в 1922 г. по решению Коминтерна. Существовала в Европе до 1939 г., в СССР – до 1948 г.]. Во время агитационной кампании надо рассказать широким слоям трудящихся об узниках тюрем Болоньской провинции в Италии, над которыми шефствует наша губернская организация МОПРа». Далее подробно описывается, в каких жестоких условиях находятся политические узники двух тюрем Италии.

Еще одна статья, посвященная МОПР, содержала призыв к адвокатам всего мира активнее защищать революционеров – жертв «белого террора».

 

Одна из публикаций написана уже знакомым нам автором – Темным. В этот раз его критика направлена на неполадки на ж.д. станции «Сура». Озаглавив свою статью «Неисправности на железной дороге. Несчастного случая ждут», автор пишет «На ст. Сура М.-К. [Московско-Казанской] жел. дор. гидравлическая колонка для набора воды в паровоз поворачивается очень туго. К тому же товарная ручка коротка. Благодаря этому колонку приходится поворачивать с тендера паровоза за песок колонки, что вызывает задержку пассажирских поездов. Эта неисправность может повлечь за собою несчастный случай. Недавно, например, помощник машиниста Евграфов едва не был раздавлен. Так как он угодил между стенкой тендера и носком колонки. В это время колонка стояла на месте, а паровоз двигался. О неисправности паровозники неоднократно сообщали администрации, но она молчит. Несчастного случая дожидается что ли?»

Вызывает интерес публикация под названием «Что делает Взрывсельпром?» Она повествует о том, что «На сызранском артскладе, находящемся в Сердовине. Имеется много трофейных (взятых за время войны) и вообще негодных снарядов, которые не могут быть уже использованы для военных целей. Для того, чтобы так или иначе использовать их в Сызрань прибыло отделение Взрывсельпрома при военном ведомстве с целым штатом служащих специалистов. Работа отделения заключается в разложении всякого рода негодных снарядов на составные их части и передачи таковых в различные учреждения для дальнейшего их использования. Получаемая таким образом сталь идет на уральские заводы для сельскохозяйственных машин; чугун туда же для изготовления разных частей машин; красная медь в Наркомфин для изготовления медных денег; желтая медь идет для всевозможных медных изделий; порох почти весь забирается союзом охотников и разные взрывчатые вещества в роде мелинита и др. на всевозможные мелиоративные работы и пр. К тем снарядам, которые невозможно разрядить, приходится применять способ взрывания. Этот способ применяют лишь в виду крайней необходимости, т.к. большая часть материала при взрывании утрачивается и остается годной для использования лишь какая-нибудь десятая часть его».

Как всегда, в газете опубликовано много заметок о работе изб-читален и полит-просветительных кружков (Головинская и Верхне-Мазинская волости), об «уродствах крестьянского быта», а именно об избиении жён, самогоноварении (с. Трубетчино) и др.

4 ЯНВАРЯ 1925 года (ВОСКРЕСЕНЬЕ), № 47.

Передовица номера «Партия в деревню» посвящена отчету о прошедшей в декабре 1924 г. Губернской партийной конференции. Отмечается, что главной задачей партии на данный момент, является усиление смычки города с деревней, увеличение внимания работе среди крестьянства, развитию кооперации «как наилучшего орудия связи рабочего и крестьянина», росту числа «изб-читален» как основы «развития культурного роста деревни».

Эта тема нашла продолжение на второй полосе газеты, где дается полный отчет 14-ой Губернской партконференции, иллюстрированный портретом Ответственного секретаря Ульяновского Губкома партии тов. Попова. [Аркадий Васильевич Попов (1884-1931) занимал должность Секретаря Симбирского Губкома с июня 1922 по ноябрь 1925 г. До этого занимал ответственные должности в советских и партийных органах Нижегородской губернии. После ноября 1925 г. работал в Симферополе и Москве].

 

Крестьянский вопрос затрагивается и в статье «Землепользование в нашем уезде», написанной Н. Гурьевым. Николай Викторович Гурьев – основатель нашего музея. В этот период он занимал должность заведующего уездным статистическим бюро при Уездном исполнительном комитете (УИК). Редакция газеты «Красный Октябрь» находилась по тому же адресу, что и УИК – ул. Советская, 41 (сейчас в этом здании находится городской суд). Вполне логично, что Н. Гурьев, располагая обширной статистической информацией по уезду, часто публиковался в местной газете по вопросам сельского хозяйства. В 1925 году на страницах «Красного Октября» развернется жаркая полемика между ним и вторым основателем Сызранского краеведческого музея И.Ф. Владимировым по вопросу о засухоустойчивости проса. (Эта дискуссия заслуживает особого внимания и мы посвятим ей отдельную статью).

В статье о землепользовании в уезде Н.В. Гурьев показывает, какие изменения произошли в крестьянских хозяйствах «до и после революции и голода». Он сравнивает показатели 1911, 1921 и 1924 годов. Одним из главных отличий 1911, 1924 гг., по его мнению, является значительное сокращение батрацкого безземельного элемента (с 15,6 % до 0,4 %). По остальным группам произошло выравнивание. Центральное место заняли середняки (59,6 %). Голодный 1921 год первоначально сильно ударил по крестьянству, значительно увеличив долю малоземельных хозяйств (56,5 %). Но за два-три прошедших после этого года, крестьянство «быстро встрепенулось»: «бедноты осталось только12 проц., зажиточных стало уже 11 проц., а середняков почти 80 проц.». Но, пишет Гурьев, в 1925 году крестьян поджидает новое испытание. Неурожайный 1924 год может значительно ослабить до конца неокрепшие хозяйства. Они будут нуждаться в помощи со стороны государства. Оно пока тоже еще не восстановилось полностью. Поэтому, - заключает автор, «своевременно нужно подумать о самопомощи, т.е. об укреплении с.-х. кооперации и комитетов взаимопомощи».

Вся третья полоса номера почти полностью посвящена культработе на селе. Очень подробно в статье «Украсьте убогую обстановку! О внешнем виде избы читальни» описывается, что должно быть в избе-читальне. Дается и соответствующая иллюстрация к статье.

 

Из заметки «Сеяли для кружка – взял сам» рубрики «Селькоровской метлой» становится понятным, какие финансовые возможности могли использовать культкружковцы для своей работы. Правда, описанный случай, скорее можно отнести к отрицательным примерам. Вот что в ней говорится: «Весной 1924 года шигонский культкружок взял землю для посева ярового в пользу культкружка. Руководство работой взял на себя учитель Усольцев. Он променял эту землю на более подходящую для себя и посеял на полученном участке арбузы и картофель. По снятию урожая учитель всё взял себе. Арбузами он откармливает свиней и гусей. Члены культкружка остались не при чем. Упрос, обрати внимание на Усольцева!», - призывает автор заметки Каин.

Из городских новостей важно отметить объявление об изменении нумерации мельниц. Его содержание: «Сызранское Отделение Самарской Губконторы Акционерного Общества «Хлебопродукт» доводит до сведения всех учреждений и лиц новую нумерацию Госмельниц Сызранского района, находящихся в ведении Акционерного О-ва «Хлебопродукт». Далее дается следующая таблица:

В каждом номере газеты давался прогноз погоды. Рубрика называлась «Виды на погоду». 3 января 1925 г. температура воздуха была «– 3 градуса». Ожидался снег.